Пресса о нас

С мартышки спрос маленький…

Нет более изменчивой профессии, чем актёрская

Пермская краевая газета «Звезда» № 148 (32461) от 30.12.2015

Предположим, вчера ты был шекспировским мятущимся Гамлетом, сегодня – брызжущим фантазиями Хлестаковым Гоголя, завтра – предприимчивым Лопахиным Чехова. В Пермском театре юного зрителя – свои имена на сцене. Например, Винни-Пух и

Карлсон в одноименных спектаклях, Майкл в «Питере Пэне», Король танцев в «Холодном сердце». А недавно к ним примкнул премьерный Федюнька с командой спектакля «Огневушка-Поскакушка». Его режиссер-постановщик народный артист России Михаил Скоморохов в довольно-таки грустном сказе Павла Бажова увидел рождественскую сказку, а главную роль (как и все перечисленные тут тюзовские) отдал Роману Кондратьеву.

Это через 20–30 минут откроется занавес, и зрители увидят, как у вечернего костерка ужинают и располагаются спать старатели, как вдруг возникает сначала маленькая, а потом на глазах подрастающая девочка в красном сарафане и как один лишь Федюнька осмеливается признать, что это не видение – явь. Пока же в проходной комнате за сценой мы разговариваем с Романом Кондратьевым. Про свои роли, что сыграл за 13 тюзовских лет, он говорит: «Легче вспомнить, какие не играл. Получается богатейший репертуар». Значит, его ничем не  удивишь? Даже моим вопросом?

– Роман, что у актера общего с обезьяной? Он задумывается лишь на секунду-другую: – Поведение. Обезьяна может приспособиться ко всему. Как, впрочем, и человек. В нашей актерской профессии мы приспосабливаемся к режиссеру – его задачам, требованиям, просьбам. Идет, скажем, репетиция. Режиссёру надо добиться воплощения задуманного образа, а артисту – выполнить это. Актер должен быть пластичным, внутренне подвижным. В этом он с обезьяной схож. Потом мы вместе приходим к выводу, что обезьяна – никакой не отрицательный персонаж, а даже наоборот. Роман резюмирует: «Быть обезьяной проще. С нее спрос маленький». Завидует? Или все-таки чувствует превосходство?

Мой собеседник уже в костюме Федюньки: холщовые штаны, лапти на ногах («Настоящие, из Коми округа», – поясняет), домотканая рубаха. И говорим мы о нём, Федюньке.

– До конца я эту роль еще не обжил, – признается артист, – премьера-то только прошла. А вообще мой герой – человек открытый, светлый душой. Как бы его ни обижали, он не таит злобы, не зацикливается на бытовых мелочах, продолжает верить в чудо. Недаром Федюньку так покорила Огневушка: она и воплощение волшебства, и живая девочка, которая нравится ему. В своих ролях я всегда ищу какой-то интересный момент, ради чего и стоит выходить на сцену. В Федюньке, на мой взгляд, это финальная песня – красивая рождественская песня со словами «Ночь волшебная идет, ночь идет святая, радость светлую несет, души озаряя», когда сцена и зал объединяются в лучших человеческих чувствах.

Кстати, от коллег Романа я слышала, что еще при работе над инсценировкой в театре вопросов не было, кому достанется роль Федюньки, – конечно, Кондратьеву. Мол, он такой же чистосердечный, как его герой. И что у него нет врагов и завистников, о том же говорит.

До начала спектакля остаются минуты. Мимо нас, направляясь к сцене, прошаркала чунями Повариха – она же заслуженная артистка РФ Ирина Сахно, всплеснулась ярким языком – пламени-сарафана неугомонная Огневушка – Анастасия Дашина. «Побольше бы таких людей, как Федюнька, – заключает наш разговор Роман Кондратьев. – И не важно, в год ли Обезьяны или в какой другой».

Да, чуть не забыла. Мой собеседник – не только артист, но и осветитель в ТЮЗе. – Со студенчества идет, – объясняет. – В самодеятельном театре тогда занимался, осветителя не было – вот и стал им. Тут сначала – для подработки, теперь – хобби такое. Действительно, по Дарвину: внутренняя подвижность. Да и внешняя тоже. Кто ж будет спорить.

Людмила Каргопольцева