Пресса о нас

Журнал «Счастливчики» (ноябрь-декабрь 2013 года)

 

 

 

К 50-летию ТЮЗа: об актерах с любовью.

 

Спонсор рубрики центр детской моды в Перми «Выкрутасы»

 

Татьяна Гладнева: «Мы в ответе за детей, окружающих нас»

 

Одна из любимых зрителями актрис ТЮЗа Татьяна Гладнева работает здесь с 2006 года. Она окончила Пермский государственный институт искусства и культуры, больше десяти лет служила в Пермском академическом театре драмы. Татьяна Гладнева – лауреат городской премии в области культуры имени народной артистки СССР Лидии Мосоловой. Сегодня кажется, что Пермский ТЮЗ без Татьяны Гладневой представить себе невозможно: она и Незнакомка в «Безымянной звезде», и Солоха в «Ночи перед Рождеством», и Ольга в «Трех сестрах», и Нинка Курзова в «Чонкине», и Ильичиха в «Охоте жить», и мать Николеньки в «Отрочестве», и Вика в «Большой Советской Энциклопедии». А еще она играет в сказках: «Морозко», «Золоченые лбы», «Питер Пэн», «Емелино счастье». Начало нового, 50-го, сезона Татьяна Гладнева отметила новой ролью – в премьерном спектакле «Мещанин во дворянстве» она сыграла роль Доримены.

 

- Пока еще не отошли от премьерных волнений, еще нельзя сказать, что купаемся в ролях. Ждем реакции зрителя – где засмеется, как воспримет, совпадет ли ожидаемая реакция с действительной. Пока ощущение, что смотрят спектакль на одном дыхании. Удивляет, насколько современен текст Мольера. Это такая комедия-фейерверк.

 

- А с какой роли началась ваша тюзовская жизнь?

 

- С «Чонкина», сыграла роль Нинки Курзовой. Во время репетиций узнавала коллектив. Меня М.Ю. Скоморохов приглашал в ТЮЗ еще на последнем курсе института. Он ставил с нами дипломный спектакль «В день свадьбы». Но тогда его опередил И. Т. Бобылев. И вот так сложилось, что я все равно пришла в ТЮЗ, как говорится, пути неисповедимы. Мы сразу сработались с Михаилом Юрьевичем, ему доверяешь. Знаю, что он всегда поможет мне как актрисе найти мотивировки, обосновать поведение персонажа. А твое дело как актрисы воплотить задуманное.

 

- Как вы вообще пришли в профессию?

 

- В детстве не было никаких проявлений. Наоборот, я была очень стеснительной, с кучей комплексов. Но я всегда мечтала быть артисткой. Мама мне говорила: как же ты будешь артисткой, если ты боишься спросить время на улице или как пройти куда-нибудь. А когда я закрывалась в своей комнате, то подражала Белохвостиковой, или представляла себя Джульеттой, будто бы мне Ромео пишет письма. Когда я в классе говорила, что буду артисткой, никто не верил: ага, да какая ты артистка... А сейчас «В Контакте» дознаются, что я все-таки стала артисткой, удивляются: неужели это ты... В меня мама очень верила, поддерживала.

Я родилась в Краснодаре, самая младшая, у нас в семье было трое детей. И родители, построив дом, поняли, что «поднимать» нас троих не на что, и решили поменять судьбу, уехав на заработки в Коми. Да так и остались там до пенсии. Мама работала фрезеровщицей, папа – водителем. И вот я с семи лет жила в городе Усинске. Мама и папа были очень артистичными людьми, пели прекрасно. Папа очень любил Нонну Мордюкову, с ее открытым темпераментом: если ты чувствуешь, так чувствуй! В Усинске я занималась в театральной студии, и мой преподаватель посоветовал поехать в Пермь к педагогу Г. А. Фомину, у которого сам учился: «Таня, он тебя научит профессии». И он меня не обманул, я училась на курсе у Геннадия Анисимовича и Галины Сергеевны Фоминых. На третьем курсе меня пригласили в Пермскую драму. Нас пришло 13 человек. Сейчас некоторые работают в других городах, и в основном все остались в профессии.

 

- А в повседневной жизни лицедейство часто выручает?

 

- Мы все носим маски, часто играем. Актерам сложнее быть простыми людьми, их привыкли видеть веселыми, счастливыми и все уверены, что мы такие и в жизни, хотят нас видеть такими же. А когда свет гаснет на сцене, хочется восстановить силы, придя домой прилечь с кружкой горячего чая. Мы не идеалы. Но я не люблю масок, лицемерия, стараюсь принимать людей такими, какие они есть.

Но профессия помогала приобретать знакомства, друзей, особенно в юности. Настоящих друзей много не может быть, но самые-самые – это давние.

 

- Вам довелось поработать с разными режиссерами. Только в ТЮЗе это и Михаил Скоморохов, и Татьяна Жаркова, и Владимир Гурфинкель, и Майкл Хант, и Виктор Шрайман, в прошлые годы сотрудничали с Иваном Тимофеевичем Бобылевым. Чья манера, чей стиль близок вашей творческой индивидуальности?

 

- Иван Тимофеевич Бобылев, с ним я работала 13 лет. Он стал моим «отцом» в профессии. Он близок мне по духу, по человеческим качествам. Я человек темпераментный, горячий, а Бобылеву удавалось своей человеческой сдержанностью направить темперамент в нужное русло, при этом, не задевая достоинства. Он никого не выделяет, но я чувствовала его пристальное внимание ко мне как к актрисе.

Работать с разными режиссерами важно и интересно, это развивает тебя, добавляет красок, опыт приобретается. Кроме того, это означает, что ты востребован, а это тоже важно.

 

- В вашем репертуаре на сегодняшний день сразу три роли матери в спектаклях «Отрочество», «Емелино счастье» и «Питер Пзн» ... Личный опыт, воспитание собственной дочери как-то помогает в работе?

 

- Опыт вообще помогает и правильно принять решение, и найти подход к ребенку. Роль ведь играется в основном чувствами, чувства преобладают над разумом. Если ты познала чувство материнства в жизни, то на сцене это обязательно проявится.

Но такой любви, самопожертвования, отречения, как у моей Натальи в «Отрочестве», я не знала. Героиня отрекается от себя, она больше себя любит других: своих детей, мужа. И для меня это было личным приобретением. Наверное, и во мне даже что-то изменилось: появились новые знания, изменился взгляд на любовь в целом. Важно, что есть роли, которые помогают изменить себя, а не просто тешат самолюбие. У актеров есть реальная возможность преодолеть себя, открыть в себе новые качества.

Для меня очень важна семья, дом. Вот говорят: жизнь учит. Конечно, это так, но если тебя родители не научили любить, если с молоком матери ты это не впитаешь: любовь к семье, дому, детям, тебя никто и ничто этому не научит.

 

- В вашем репертуаре и детские, и подростковые, и взрослые спектакли. На ваш взгляд, взгляд со сцены, как складываются отношения театра со своим зрителем?

 

- ТЮЗ остается театром-домом. Мне это близко, я именно это искала. Здесь тебя поймут, поддержат, как бы тебе ни было трудно. Тут тепло и уютно. Сюда приходят зрители, которые сохранили преемственность поколений. Родители, которые сами сюда ходили, будучи еще ребятишками, теперь приводят своих детей.

И если нашему театру и его руководителю удастся и впредь сохранять высокую планку в выборе репертуара, где прививается хороший вкус, чувство доброты, сопереживания, то люди это будут чувствовать и тянуться именно к нам в театр.

 

- Но, к сожалению, зрители наши порой не отличается манерами истинных театралов: и телефоны звонят прямо во время спектаклей, и разговаривают, и жвачку жуют...

 

- Да, есть и такое. Однажды на «Отцах и детях» мне даже пришлось остановить реплику и спокойно посмотреть в зал. Нарушитель спокойствия поймал мой взгляд, смутился, и потом была тишина. Мы в ответе за детей, окружающих нас. Пусть мы – наивный театр, но это театр настоящий, подлинный. Наше наивное восприятие жизни, особенно в сказках, позволяет продлить уходящее детство. Наив не отменяет опыта, но позволяет не стать циником. И наш театр в этом хороший помощник.

 

Беседу вела Алла Гурина

 

Журнал «Счастливчики» (ноябрь-декабрь 2013 года)